Творчество художника Фараона Мирзояна характеризуется своим многогранным подходом и охватывает различные направления искусства. Каждая работа художника взывает к переосмыслению устоявшихся представлений о красоте. В его произведениях прослеживается взаимодействие восточной и западной культур, современности и архаичности, армянского художественного наследия и европейской палитры. В статье кандидат искусствоведения Рипсиме Варданян подробно рассматривает работы Фараона Мирзояна, предоставляя читателю возможность познакомиться с многоликим и сложным художественным языком мастера.

Искусство — это своеобразное отражение человечества, окружающей среды, действительности, грез и фантазий. В сущности, язык визуального искусства хотя и «немой», но в каждой композиции автор озвучивает волнующие его тревожные раздумья. Произведения художника становятся позывными, исходящими из бездонной вселенной, сформированные посредством подсознательных ощущений, тревог, а автор ассоциируется со звонарем, бьющим в набат.

Биография

1 декабря 1949 года в Сюнике, в живописном величественном селе Салвард, жизнеутверждающий плач новорожденного малыша растворился в колокольном звоне. Вне зависимости от жанра и стилистического оформления произведения, в искусстве народного художника Фараона Мирзояна, невольно передается девственная природная красота высочайшего, возвышенного нагорья родины.

«Художником рождаются, — говорит он и добавляет, — думаю, что я родился, просто надо всегда быть благодарным людям, которые указали нам направление, проложили путь». Первым учителем Фараона Мирзояна был народный художник Армении, заслуженный художник России Захар Хачатрян. Он переехал в 1960 году из России в Сисиан и основал художественную школу.

Фараон Мирзоян был одним из первых учеников школы Захара Хачатряна. Мастер передавал молодым людям не только профессиональные навыки, но и жизненный опыт. Спустя годы, создавая портрет любимого учителя, художник выразил свою признательность и благодарность Хачатряну. В 2012 году художник написал портрет Хачатряна. Рожденная во время беседы в его мастерской композиция стала летописью пройденного пути мастера. Мирзоян рассказывает как Захар Авагич встал, подошел к картине, осмотрев ее сказал: «Сволочь, ты написал всю мою жизнь… ». Позднее автор подарил эту работу Национальной галерее Армении.

После двух лет обучения в Сисиане Мирзоян переехал в Ереван, продолжил профессиональное образование, а в 1965 году во Дворце культуры Шенгавитского района провел свою первую персональную выставку. Известные художники того времени посоветовали отцу Мирзояна отправить сына обучаться в Россию. Отец Мирзояна был строителем, по словам художника, человеком, разбирающимся в искусстве, и хотел, чтобы сын получил высшее образование.

Будущий художник впервые оказался в Санкт-Петербурге в возрасте четырнадцати лет, и энергия, исходящая от здания Академии, монументальность «восточных» и «западных» сфинксов, образ мышления местной молодежи, пробудили в будущем художнике мечту — получить профессиональное образование в городе, основанном Петром I. Через год после обучения в Государственном педагогическом институте имени Герцена, в 1969 году, Мирзоян поступил в Санкт-Петербургский государственный академический институт живописи, скульптуры и архитектуры имени Репина, а по окончании, в 1975 году, вернулся на родину. Возвращение было обусловлено убеждением, что искусство рождается только на Родной земле, вне зависимости от того, в какой части света ты специализировался. Так поступали многие талантливые армянские художники — вернувшись на родину, они создали армянскую школу живописи. Художник и сегодня убежден, что связь с национальной школой должна быть продолжительной. Каждая новая работа, выполненная в патриотическом духе, это позывной звон, влившийся в неумолкаемую колокольню, раскрывающий миру армянскую самобытность, своеобразность, сущность.

Его творческий путь пересекается, а иной раз, несется параллелью с разными эпохами мировой культуры, порождая разные темы, но при всем этом выявляется животворный, ненасытный интерес художника к жизни, по его словам, с немного странным, индивидуальным подходом.

О произведениях мастера

Ранние произведения Фараона Мирзояна носят печать академического искусства («Модель» 1970, «Елена» 1972, «Елена» 1978). Вообще художник уверен, что все направления и ответвления берут начало от истоков — искусства античного периода. Думается, что имя художника, Фараон, было дано ему не случайно: с этим связана увлекательная история. Во время учебы в Академии, когда Фараон хотел сменить имя, профессор Андрей Андреевич Мыльников сказал: «На Андрея ты не похож, на Вардана тоже не похож… Послушай, имя не меняют, это Богом дано».

Творчество Фараона Мирзояна многогранно и охватывает различные направления — от классического до модернистского искусства. Все это обусловлено глубочайшими знаниями сферы мирового искусства. Краеугольным камнем, лежащим в ковчеге познания, является всемирное культурное наследие, созданное в различные художественно-исторические эпохи. Принимая непревзойденных мастеров в качестве «учителей», он создал своеобразный стиль. В его творчестве реализм не буквален, он выявляется через неоднозначных персонажей, облеченных в символы, метафоры и аллегории («Полдень на даче» 1991, «Женщина в красном халате» 1991, «Формула осени» 1994).

Как ни странно, лучшие произведения искусства чаще всего рождаются в муках, страданиях, лишениях и, нередко, в трагических обстоятельствах. Композиция под названием «Элегия» (2006), как бы передает полный драматизма внутренний мир и возмущение автора, пережитую, возможно, личную трагедию. Близко, но в то же время, сидя в креслах, расставленных по разным углам, расположены фигуры отчужденных, одиноких, замкнутых женщины и мужчины. В нижнем углу композиции — младенец, своим видом как бы отвергающий окружающую действительность. На коленях у женщины демоническое существо в образе маленькой обезьяны с умиленным выражением лица. В христианском искусстве образ обезьяны часто ассоциировался с дьяволическим и нередко противопоставлялся Христу. Рядом с лежащим мужчиной находится меч — символ непреклонной борьбы, истины. Он напоминает крест распятия. Автор посредством иносказания изобразил отчужденность некогда, быть может, самых близких друг другу людей, а также, двойственность человеческой природы.

Женские образы в произведениях Мирзояна не всегда ярко выражены, часто они едва заметные, вселенская красота сливается с природой («Айгестан» 2001, «Осенний день» 2003, «В ущелье Гарни» 2003).

Художник обращается к женской пластике, больше подчеркивая фигуры, а не лица. В то же время, изображением женщин он как бы дает собирательную характеристику: эмоциональность и сопричастность. Мирзоян изображает обстановку, настроение. В подобных произведениях автор не пытается «раскрыть» личность женщины. Он всех изображает одноликими. Создается впечатление, что художник, в очередной раз прибегая к аллегории, выражает царящую в мире хаотичную, запутанную ситуацию. Можно с уверенностью сказать, что отсутствие черт обусловлено не свойственной сюрреалистическому искусству, безликой природой человека и отсутствием индивидуальности. А, наоборот, попыткой раскрыть женскую психологию, внутреннюю сущность. Художник также создал много автопортретов, запечатлевая в картине рядом с собой «безликих» женщин.

В творчестве Мирзояна особое место занимает зеркало, как средство разгадки мира и личности. В разных работах художника встречается зеркало наподобие трельяжа. Отдельные изображения каждой части зеркала в своей целостности создают впечатление уникального триптиха. В произведении «Видение» (2013) в центре — безликая женщина, по обе стороны от нее — фрагменты интерьера. На полотне «Шушаник» (2014) то же самое зеркало, обе части которого находятся соответственно в свете и в тени. По той же закономерности светотени, подчеркивающие чарующе загадочный характер, ложатся и на лицо героини. В верхней части «Автопортрета» (2015) — зеркальный триптих, где последовательно изображены части лица хомо сапиенса: ухо, глаз и рот. Здесь автор снова прибегает к аллегории, как бы опираясь на японскую известную семантику, сознательное отречение от дурных поступков и применение мудрой осторожности: «Не вижу зла, не слышу и не говорю о зле". В отличие от японской композиции, Мирзоян избрал зеркало средством отвержения человеческой двойственности, в данном случае — отторжение зла.

В своем уникальном творчестве Мирзоян также отразил мифологические сюжеты через необычных персонажей. В «Наядах» (2009) представлены божества греческой мифологии, дочери Зевса, которые были нимфами водных источников: рек, ручьев и озер. Между нимфами мы видим стол похожий на медузу, на котором стоит ваза с водорослями. Так художник намекает, что водные растения так же именуются наядами. В верхней части картины художник изобразил космическое, очеловеченное тело, вероятно, ссылаясь на название спутника планеты Нептун, которая также называется Наяда. Неправильную (несферическую) форму спутника художник выразил в аморфных очертаниях.

Его работы — воплощение былин, поговорок, мифов и легенд, переданные через тело цвета, светотени и линий. В произведении «Айцемник» (2000) выразительная, красивая и смелая военачальница Айцемник, дочь известного в столице Ани кузнеца Млеха, в одной руке держит меч, а в другой — голову врага. Выполненное в духе экспрессионизма полотно композиционно перекликается с встречающимися в мировом изобразительном искусстве произведениями с образами Юдифь.

Прежде чем прикоснуться к холсту кисть в руке художника впитывает в себя завораживающую атмосферу мастерской, проникнутый красками воздух, волшебный свет и накопленные эмоции мастера. Значительное место в творчестве Мирзояна занимают портреты, женские — в частности. В 2021 в композиции «Думы. Портрет Анны Асатрян» (Заслуженный деятель искусства РА, доктор, профессор искусствоведения) художник раскрыл характерную образу музыковеда чуткий, вдумчивый, богатый внутренний мир. Также он подчеркнул поэтичную, утонченную, величавую натуру. Это одно из тех исключительных произведений, где наряду с внешностью героини проявляется и ее душа.

Особенны образы великих сынов Армении: в портрете Амо Сагиян «Мне отсутствие не ставьте…» (2005) всеми своими корнями вросший в залитую солнцем, красную, теплую сюникскую землю поэт несет сквозь года собственные переживания, убеждения и страдания. Портрет Тиграна Мансуряна (2012), слившись воедино с ореолом звучащей из желтых глубин проникновенной музыкой, образовал тот возвышенный пьедестал, на котором возникает образ незаурядного композитора.

В своеобразном и оригинальном полотне «Бабушкин шкаф», где символом преемственности поколений являются сидящие перед шкафом женщина и мужчина, возникает аллегория жизни — зеленое растение. В шкафу — бабушкины вещи, прошедшая, но запечатленная в памяти поколений история.

Пейзаж в творчестве Мирзояна никогда не бывает одинаковым. Порой, природа на холстах художника идиллическая — воспевающая святость родной земли («Вечер в Сисиане» 1986, «Вечер в Горисе» 1986, «На заре» 1989), иногда — со вселенского ракурса, с величественными долинами и возвышенно стойкими горами (Панно «Арцах» 2000, «От моря до моря Армения» 2010), или выполненные почти на однотонном фоне, с соотношением ярких, красочных пятен, выделяющихся контрастными цветовыми переходами, («Весенняя ночь» 2003), иногда — отделенными четкими геометрическими формами («Разделенные судьбы», 2003). В последнем упомянутом пейзаже композиционный резкий переход синего и желтого цветов разделил произведение на две части. Крестообразное дерево с геометрическими решениями придает изображению восприятие объёмного пространства, где синева неба сливается с теплотой солнца и с живительно дышащей почвой Армянского нагорья. Вообще в творчестве Мирзояна резко угловатый графический подход принимает форму креста, часто — свастики («Пейзаж с козой» 1997). Здесь мы снова встречаемся с типичными содержательно символическими размышлениями художника, посредством символов он говорит о жизнеутверждающем существовании христианства: свастика встречалась в раннехристианских катакомбах, средневековых надгробиях.

Особое место в творчестве Мирзояна занимает тема христианства, нередко с характерными для него символическими знаками. С тонко исполненными импрессионистскими переходами цветов и сверхэмоциональным композиционным звучанием выделяется произведение «Голубая рапсодия» (1998), где сливаются небо и земля, сочетая также божественное и человеческое — «парящие» Мать и Младенец, озаренные неземным светом, окутанные Божьим присутствием.

Совершенно иной подход проявился в выполненном резкими, яркими, изогнутыми мазками произведении «Богоматерь» (1999). Мафорий Богородицы производит впечатление своеобразного нимба. В целом кругообразно-спиралевая интерпретация фигур Богоматери и Спасителя создает иллюзию переплетенных друг с другом множественных нимбов.

Исключительно оригинальная выдумка трактовки образа Богородицы в произведении «Мой Ангел» (2000), на первый взгляд, напоминающее мать, крепко обнявшую дитя. Исходящий от фигур Божественный свет, делает более выразительными ангельские крылья на спине матери, ее смиренный взгляд и нимб словно частичка, оторванная от небесного света. Божественная сущность менее подчеркнута в работе «Материнство» (2005), однако разделяющие произведение на две части синий и желтый цвета, являются символом неба и земли. Примечательнo произведение «Моя мама» (1975-76). В руках твердо стоящей на родной земле матери — ребенок. Интерпретация персонажей в мягких, спокойных тонах, и присутствие родной природы на заднем плане передают беззаветную любовь не только к матери, но и к Родине-Матери. «На седьмом небе» (2013) — уникальное изображение Пьеты. Спаситель — на коленях Богородицы: оба как бы на небесах. Работа отличается тонкими переходами нежно-голубого цвета.

В творчестве Мирзояна особое место занимают изображения «Тайной вечери». Модернистский подход к теме получил иное от обычного истолкование: действие сцены происходит в саду, автор методом пересказа знаменитой истории словно попытался осовременить суть таинства. Созданная в 1992 году «Тайная вечеря» передает особую, сверхъестественную энергию. Среди учеников за длинным белым столом Господь выделяется своей выразительной белизной. Черты Спасителя особо не подчеркнуты. Предатель — спиной к зрителю. Создается даже впечатление, что он, опустившись на колени, кается. Лица всех присутствующих, кроме Иуды, озарены. Произведение действительно окутано таинственной пеленой. За Христом — залитая Божьим светом, сводчатая бездна. Не подчеркивая конкретные черты лица, художник сильнейшим образом передал весь драматизм и эмоциональное напряжение момента.

«Тайная вечеря» (1998) является, пожалуй, самой лаконичной трактовкой данной темы. Полотно горизонтально разделено на две равные половины. В центре верхней части, на синем фоне, изображен белый силуэт Христа, Мессия стоит, опираясь на стол широко расставленными руками, нет каких-либо очертаний тела или лица. В нижней части картины зеркальное, перевернутое отражение Спасителя на красном фоне с черной заливкой контура. Подчеркнута идея о существовании двух миров — здешнего, земного и высшего, совершенного, вечного. Согласно представлениям древнегреческого мыслителя Платона, земная действительность «только отблеск, искаженное подобие верховного, запредельного мира», и человек — «связующее звено между божественным и природным миром». Двойственный, всеобъемлющий образ Христа также имеет важное символическое толкование: Силуэт подобен святому колоколу, который возвещает о присутствии Христа на богослужении, обращая в бегство злых духов.

Большое место в творчестве художника занимают выполненные в разные годы скульптуры, а также работы пастелью, многие из которых впоследствии стали объемными произведениями искусства. В каждом из упомянутых жанров художник показывает единство простых и сложных явлений. Его уединенные размышления, магическим образом запечатленная тишина придают полотну неповторимую энергетику, вступая в безмолвный диалог, устанавливая связь между внутренним миром художника и зрителем.

1. Мой ангел, 2000, 2. Разделенная судьба, 2013, 3. Ноктюрн 2002

Рипсиме Варданян,
Искусствовед, кандидат искусствоведения,
лектор кафедры истории и теории армянского искусства (ЕГУ)

На обложке: Фараон Мирзоян, Автопортрет, 2015