Весна 1985 года. После экранизация Параджановым древнегрузинской «Легенды о Сурамской крепости» прошёл год и тбилисская студия снова обращается к режиссёру. Они предлагают ему снять документальную киноленту о Нико Пиросмани, самобытном грузинском художнике. Съёмка фильма происходит на фоне начинающейся перестройки, которая приносит Параджанову полную реабилитацию. Режиссёру удаётся продолжить начатый пятнадцать лет назад эксперимент по созданию на экране уникального образного мира, который не похож ни на что другое в кинематографе. «Менее чем за неделю, при удивительной экономии средств» Сергей Параджанов снимает двадцатиминутный документальный видеоарт. Позже он назовёт его своим «любимым маленький фильмом». 

Официальная премьера «Арабесок на тему Пиросмани» состоялась 7 октября 1985 года.

«Арабески на тему Пиросмани» не имеют ни чёткого нарративного сюжета, ни диалогов. Лента разбита на несколько частей, где каждая посвящена значимому сюжету из жизни и творчества грузинского художника: «Тифлис», «Ателье фотографа в Сололаки», «Страницы истории», «Животные», «Бесплодие и материнство», «Пиры», «Букет для Маргариты», «Реквием по Нико» и «Шаг в бессмертие». Французский режиссёр Патрик Казальс о картинах Пиросмани в фильме говорил, что они «используются как обычные карты таро, собранные, перегруппированные, свёрстанные таким образом, чтобы показать трагедию и гротеск».

Слово «арабеска» в названии, как и выбор Параджанова в роли режиссёра, не случайны. «Арабеска» произошла от итальянского слова arabesco или французского arabesque — арабский. Она представляет собой разновидность орнамента, «состоящего из геометрических фигур, причудливого переплетения линий, завитков, растительных побегов, стилизованных цветов». Рисунок на них измельчённый и насыщенный, поэтому каждая арабеска воспринимается как сплошной узор «коврового стиля». 

Ритмичность, орнаментальность, декоративность — все эти особенности свойственны искусству как Параджанова, так и Пиросмани. «Он мыслит фактурой, цветом, рисунком, ритмом, натурой, звуком, композицией кадра и всей их крепкой совокупностью», — писал о Параджанове критик Иван Дзюба. Эффект декоративности подкрепляется работой Сергея Параджанова и Нико Пиросмани со временем и пространством. Фронтальная композиция у художника выстраивается вдоль линии горизонта: как истинный примитивист, он пренебрегает законами перспективы. Искаженное, лишённое иерархичности физических законов пространство позволяет ему создать декоративный, почти лубочный мир. Режиссёр же, как бы заигрывая с живописью как видом искусства в целом и работами Пиросмани в частности, воспроизводит эту лубочность,  располагая композицию кадра на плоскости. 

Каждый кадр Параджанова — полноценная картина. В киноискусстве тот или иной визуальный эффект достигается не только содержанием кадров, но и отношениями между ними — известный эйзенштейновский монтаж аттракционов, «сопоставление или столкновение разных тезисов, объектов и символов, сочетание которых эмоционально воздействует на зрителей». В кинематографе ритму подчинён оказывается не только каждый отдельный кадр, но и вся их совокупность. Ритмические монтажные переходы Параджанова погружают в сказочное пространство и мифотворчество. Стилистический диалог гениального армянского режиссёра с гениальным грузинским художником, в конце-концов, оборачивается диалогом об устройстве мира.

Наивный, примитивистский, как бы детский взгляд художника перекликается с мифологическим мироощущением режиссёра. Они оба отсылают зрителя к вечности. Пиросмани — к пасторали, утопии, детству; Параджанов — к тысячелетнему мифу. Сергей Параджанов писал: «Основой моего кинематографического искусства являются: композиция, свет, цвет, восходящие к миру Возрождения. <> Фундамент моей эстетики заложен в персидской миниатюре, в византийской эмали — очень наивной и очень простой, но обладающей своей особой глубиной».

Неожиданным образом вечность как понятие начинает рифмоваться с застоем. Георгий Гвахария утверждает, что в «Арабесках на тему Пиросмани» кинематографист «сосредоточился именно на общих для обоих художников аспектах искусства: ощущении исторического застоя, волнующей неподвижности, которая заполняет полотно, одновременном присутствии в человеческой фигуре трагического, гротескного и юмористического». 

Через последнюю новеллу «Реквием по Нико» Сергей Параджанов связал свою судьбу с судьбой Нико Пиросмани, сводя обе в одной исторической точке. «Арабески…» заканчиваются деконструкцией кинопространства, «разрушением» декораций: «герой выходит из съёмочного павильона и направляется к современному Тбилиси, как бы перешагивая границу времён». По мнению Левона Григоряна, «этот загадочный, ироничный финал таит вопрос: а вписался бы Пиросмани в наши дни, смог бы творить, и если бы творил, то как?».

На обложке — кадр из фильма «Арабески на тему Пиросмани»

Источники:

Власов В. Г. Арабеска // Новый энциклопедический словарь изобразительного искусства. В 10 т. — СПб.: Азбука-Классика. — Т. I, 2004. — С. 402

Экранный мир Сергея Параджанова. Сборник статей / Сост. Ю. Морозов. - К.: ДУХ I АІТЕРА, 2013. —-336 с.

Калинина А. Р. К. Г. Муратова и С. И. Параджанов как представители «авторского» кинематографа в СССР 1960-х – 1980-х гг. (Диссертация на соискание степени магистра по направлению 46.04.01. «История»). — Санкт-Петербургский Государственный Университет, 2016.

Григорян Л. Р. Параджанов. — М.: Молодая гвардия, 2011. — 318 с.