Армянские «ножницы» между светской хроникой и священной историей
Недавнее выступление на радио «Азатутюн» Заруи Постанджян, лидера вновь созданной партии «Еркир Цирани», вызывает большую дискуссию в армянском обществе. Возможно, название политической силы Постанджан несколько архаично, скорее, относится к архетипам, и мало сопоставляется с жестокой, агрессивной моделью современного мира.
К сожалению, основные комментарии носят имиджевый характер. Оппонентам Постанджян не нравится то название ее нового объединения, то голос, которым она доносит свой посыл.
Вернемся к теме высказывания. Она – о наболевшем. О приоритете борьбы против коррупции, за прекращение воровства и присвоения общественных средство ереванцев в системе мэрии Еревана и ее подведомственных структурах.
Оппоненты без конца указывают Заруи Постанджян на ее место матери четырех детей, мол, в политике она себя исчерпала. Сексистская риторика, впрочем, оставляет за рамками серьезный анализ тех тезисов, которые озвучивает Постанджян, акцентируя мысль о том, что градостроительная политика, проблемы социальной и транспортной инфраструктуры должны реализоваться в другой системе координат. Нравственных и финансовых.
В данном случае Постанджян подступается к главному онтологическому вопросу, что же первичнее материя или идея. Допустим, идея.
Кажется, армянская нация устала от того, что ее духовность, многовековые идеалы без конца прессуются социально-экономическими проблемами и внешними угрозами. Люди вынуждены разрываться между любовью к родине и возможностью уехать в страны Спюрка.
Сейчас наступает исторический момент, когда Армения попала в так называемые «ножницы». Только речь идет о не дисбалансе цен, а о дисбалансе армянской этической парадигмы и той реальности, к которой последние 20 лет идет приспосабливание менталитета. Который никогда не отождествлялся ни с воровством, ни с прожиганием заработанных средств, с коррупцией.
Система развитого в советское время воровства в законе, которой не избежали и армяне, как и представители других наций, не имеет в данном контексте никакой ценности. В Армении «вор» всегда имело отрицательную коннотацию, даже если он и давал деньги на благотворительные проекты.
К сожалению, сейчас Армения рискует утратить традиции династий и родов. То есть приходит то время, когда сын будет стыдиться отца. «То, как на протяжении своей жизни Гюльбенкян использовал своё состояние, и то, как он им распорядился в завещании, демонстрирует его понимание социальной функции богатства и соответствующим ей обязательствам», — напишут в Португалии спустя 20 лет после смерти Галуста Гюльбенкяна.
К сожалению, феерические банкеты, раздутый «голубой огонек» в компании с путинским стаффом, вызывает отторжение той части армянского общества, кто еще помнит Вазгена I и Карена Демирчяна.
Светская хроника подменила собой священную армянскую историю: как в логической задаче о ложном предикате.
Но все же у нации именно после 4-х дневной войны, событий, связанных с Сасна Црером, победами на Олимпиаде, снова выкристаллизовывается многовековая истина: армяне не хотят жить ложью, воровством, воспоминаниями о некогда сильном народном хозяйстве и науке. Они не хотят ловчить и отжимать. Они по этой причине проигрывают информационную войну и не хотят просто выкупить земли у Арарата. Возможно, оздоровление общества начнется в среде молодой элиты, которая не имеет ничего общего с аскингом, напротив – выставит свои стратегические цели и, конечно, финансовые ресурсы. Иначе и быть не может.
Валерия Олюнина